ОПЕРАЦИЯ
Ислам Олегович, имени которого я так боялся, оказался не так страшен по сравнению с тем, что было потом. Рашид Ильдарович, ассистент хирурга, например. Но и он не последний … Меня даже Иван Васильевич пугал, мой хирург, ибо кто знает какие у него опричники. Но он оказался норм, и вообще табличка на двери, говорящая, что он д.м.н., внушала доверие.
Ради 20 минут дыма, исходящего из моей жопы при орудовании электроножом, мне пришлось месяц бегать из одного кабинета в другой. Не понимаю, почему не сделать все проще и не организовать все процедуры – документальные и медицинские – в одном месте? Пришел человек в больницу, его забрали под белы рученьки, и всё – он ни о чем не должен думать, с ним делают необходимые манипуляции в одном месте. Но, видимо, это невозможно, и сделано так с тем, чтобы человек, если у него даже что-то заболит, не спешил обращаться за помощью, вспоминая ад, через который необходимо пройти, чтобы эту помощь получить. Ну, бесплатно.
Поначалу слова “просто зайди и возьми у терапевта направление” от упомянутого Ислама воодушевили меня и я подумал “прикольно, действительно так ПРОСТО”. Сейчас пойду и просто возьму направление. Однако, подозревая что-то дурное ввиду интуиции, я переспросил “Уж прям так и даст он мне это направление?”. “Ну конечно!”, – недоуменно ответили мне. Ну ок …
“Нет, я такое направление не выдаю, вам надо к хирургу”, – терапевт районной поликлиники, что в Водниках – районе, расположенном на острове, где не выдают даже бахилы, потому что “а вы как думали, надо приносить с собой!” Я специально записался в эту поликлинику на отшибе, зная, что там не будет народа. И вообще мне понравилось там. Остров с двумя-тремя жилыми домами обслуживает одна поликлиника. Будучи расположенной в лесу, туда лишние люди не ездят. Но я, оказавшись лишним, приехал. Гардеробщица там по совместительству – и уборщица, и охранник. Как она переодевается в халат и идет принимать пациентов я не видел, но по известным причинам я вполне это допускаю. Там красиво, тихо, вид на залив и куча мест для парковки. Хирург той же поликлиники со словами “не мешайте мне работать” тоже ничего не дал и отправил далее – к колопроктологу уже другой поликлиники, приписанной к ЦГБ Долгопрудного.
Там уже совсем другое дело. Бабки, дедки, дети сопливые … И их тьма тьмущая. И везде нужно записаться, и везде нужно отстоять очередь. Мало ли что записан на время. “Мы тут все на время! Стойте в очереди как все!”.
Колопроктолог: “Да, я колопроктолог, но я тут не работаю, я вообще из стационара сюда прихожу раз в неделю. Но мне пофиг. Я вам выпишу направление. С ним вам нужно ПРОЙТИ ПО КАБИНЕТАМ”.
Каб. 108: “Да, вот тут печать надо, а теперь идите в каб. 103”
Каб. 103: “Да, не забудьте поставить штампик у врача”
Колопроктолог: “Ну я же говорю, я тут вообще не работаю, нет у меня штампика, идите к главному врачу”.
Гл. врач: “Нет, вам к заведущей, пусть она скажет что тут надо сделать, но вот тут я подпишу, да”.
Заведующая: “Давайте”.
В смысле давайте … И все поставила! Повезло …
Имея на руках направление, действующее 28 дней, медлить было нельзя. Нужно было сдать еще кучу анализов, справки которых действительны от 3-х дней до 21 дня. И попасть со всеми этими анализами на прием к Исламу, который принимает только по понедельникам. Т.е. если на прием не попасть (все время занято), то сразу можно из сроков вычитать неделю, которая уходит вместе со сроками действия справок.
Поэтому все анализы я сдавал платно. Чтоб быстрее. Кроме группы крови и КТ. Ибо группу крови НЕОБХОДИМО сдавать только в стационаре (не знаю почему). Чтоб ее сдать нужно отстоять очередь в регистратуре, потом в кассе, потом в кабинет. Очередь – это как на вокзале. Почему? Потому что многие идут уже сразу на госпитализацию со всеми вещами, и сдают что-то прям в этот же день, напр., КТ. И все это в одной очереди. И поэтому большинство людей – с сумками, пакетами, рюкзаками, некоторые с огромными баулами. Электронная очередь организована только в регистратуру. Все остальное – живая очередь … Людей с онкологией пруд пруди …
Каким образом в помещении 6*10 м можно организовать очередь в регистратуру, очередь в кассу, гардероб, пост охраны, проходную в стационар и двери в поликлинику, из которых вылазит хвост уже СВОЕЙ очереди, мне не понятно. А поскольку все спешат, у кого-то в этот день операция (и они по наставлению бегающих врачей проходят БЕЗ очереди), у кого-то “горят” справки, то можно себе представить степень невроза толпы. Посмотрел я на это все … Мысль “убежать” мелькала, но так и не возымела действие, поскольку половину пути я уже прошел …
КТ дорого. Поэтому я его тоже сдавал в стационаре бесплатно в день госпитализации. Но с упомянутыми очередями, плюсом к которым был заветный кабинет 106, где давалось разрешение на эту бесплатную КТ. Врач с пеной у рта доказывал, что, имея полис МО, а не Москвы, нужно ещё куда-то там стоять, но .. Анна Сергеевна из сто шестого дала мне всё и так.
“У вас все документы на руках? ВСЁ, теперь идите в приемное отделение”. Хорошо, что я не послушался врача и не пришел к 9 утра. Намеренно пришел к 7-30, и там УЖЕ БЫЛА ОЧЕРЕДЬ.
Нет, не всё. Приёмное отделение – это СВОЯ очередь, среди которой проходят ВНЕ ОЧЕРЕДИ колоноскописты, химия и биология (онкология) и еще кто-то. А кого-то вызывают. А кого-то – нет, и нужно занимать место в очереди. Намекая врачу, что я так и не смог до конца понять организационный процесс в больнице, он ответил, что САМ НЕ ПОНИМАЕТ. Тут у меня вопросы и отпали.
Сдав все документы в приемное, жду. КТ еще не готова. И если там что-то не в порядке … то всё, весь месяц на смарку. Были какие-то рыдающие тетки, доказывающие, что всё сдали, но что-то там не так, были орущие “я потом донесу!” и те, кто что-то не успел.
“Бобоедов!” … Да ладно? Вызвали. “Идите в подвал!”
“У меня все под контролем”, – говорила бабка, принимающая в этом подвале одежду и вещи госпитализирующихся . Одного взгляда на нее достаточно, чтобы понять, что она не врёт. В кабинках, как в примерочных, переодеваются люди и складывают вещи в огромные тряпичные мешки, которые затем вешаются в камеру хранения – сырое помещение в том же подвале, где орудует эта бабка. Как она там работает? Шмыгая носом, она даёт мне расписаться в каком-то листочке и отправляет с толстой тёткой наверх – в палату.
Вот и все. Я попал в больницу. Столько трудов, чтоб всего лишь преодолеть двери в отделение. Палата норм. Большая, светлая, чистая. Двухместная. Отдельный туалет с раковиной. Отдельный душ с ещё одной раковиной. Но кровати неудобные. В сущности, это узкие железные каталки с матрасами. Меня пригласили устраиваться и сказали, что через 15 минут повезут. Повезут …
Организация закончилась. Начался собственно процесс лечения. Мне приказали полностью раздеться, облачиться в медицинскую марлевую накидку, лечь на каталку и накрыться простынью. Вот тут страшно … Повезли. Вниз, вверх, потом снова вниз. На лифтах. По коридорам. Через амбулаторных пациентов в очередях. Все так смотрят на меня. А мне даже как-то смешно. Привезли в бокс.
“Я Ремаз Ромазович, ваш анестезиолог сегодня”. Они все тут … такие?
Сейчас должно начаться самое страшное – укол в позвоночник для анестезии. Конечно, я много чего вычитал в интернетах – о том, что есть побочки, о том, что это больно, что возможна блокада диафрагмы, и тогда будет трудно дышать, и проч…
В итоге меня усадили на край кушетки, попросили согнуться и сказали, что главное не дернуться. Ну разве можно такое говорить? И сразу захотелось дернуться. И вот он вводит иглу между позвонков. Щелк. Проткнул что-то. Этот звук я услышал прямо в ушах. Видимо, так передается. И да, я дернулся. “Тихо, тихо”. Нет, не больно. Но ощущение, что в позвоночнике игла, и что она “скребёт по кости” в субарахноидальном пространстве, пытаясь добраться до ликвора, чтоб ввести туда анестетик, не назовешь приятным. Вставил, ввел, заклеил. “Ждите”. Жду. Ничего. Через пару минут чувствуется покалывание в пальцах ног, затем они немеют. Потихоньку. Но я их чувствую. Чувствую прикосновения, даже могу двигать.
Так и положили на операционный стол. В соседнем боксе лежал мужик на спине с раздвинутыми ногами, как роженица, и трое врачей колдовали над его промежностью, откуда шел дымок. Он спал.
В предбаннике лежала на очереди в анестезию девчонка. Короче, один за другим. Как конвейер.
А я отказался от седации, и был в сознании, поэтому слышал как разговаривали врачи, чувствовал как резали, паяли рану, ощущал запах жженой кожи, но было не больно. Тем временем анестезия усиливалась, и если, ложась на стол, я мог подвинуть ногу, то теперь любые усилия были тщетны. Было даже больно пытаться пошевелить пальцами. Все потуги сделать это отдавали неприятным ощущением где-то в бедрах.
Резали меня минут 15-20. Не зашивали, оставив открытую рану. Типа так лучше. Типа так не будет рецидивов. Типа сама заживёт. Ну пусть. Рана там небольшая, но она глубокая. После операции сразу же поехали в палату, где через 4 часа анестезия почти прошла.
Я все ждал головные боли, истечение ликвора из ранки из-за гипертензии (она есть согласно МРТ, сделанном в 2012 г), ещё что-то. Но ничего. Через 6 часов я уже мог встать. Через 8 – уже жрал яндекс-еду. Там кормят, но уже было поздно, и я заказал себе.
Голова немного кружилась. Но это из-за отсутствия курева. Там нельзя курить. Но как, почему? А врачи где курят? Во всех фильма показывают как они выходят в коридор и, зажимая сигарету пинцетом, курят.
Дождавшись предотбойного вечера, я пошел бродить по отделению. “Чего не спите?”, – санитарка на посту. “Хочется походить после операции, ноги размять”. В итоге я пошел к лифтам и поехал вниз. В надежде обнаружить запах сигарет, узнать где же тут все таки курят, я побывал в холле и подвале. Охрана не сказала ни слова, увидев меня в больничном халате, разгуливающим по этажам.
И ничего. Ни намека на запах табака. И я вернулся в палату ни с чем, так и не нарушив режим, как бы не хотелось. Пришлось терпеть.
Завтра уже можно выписываться и аккуратно передвигаться, обрабатывая рану в течение месяца. Ну и ладно.
